Председатель саратовской Общественной палаты Александр Ландо вернулся с двухдневного форума ОП РФ. И привез интересную новость. «Социологи пришли к выводу, что российский человек зимний и российский человек летний – два совершенно разных человека с электоральной точки зрения», - рассказал Ландо.
Вопрос для сегодняшней дискуссии неожиданный: действительно ли летний и зимний россиянин – это разные люди?
Партия огородников
Разумеется, разница есть, тут и говорить не о чем. Спокон веков у нас так повелось, такой уж климат. Лето короткое, не то что в какой-нибудь Италии, где по три урожая в сезон снимают. А потому традиционно для русского мужика лето – страдная пора, время трудового подвига. И не из каких-то там высоких соображений (не было тогда еще Маркса, чтобы объяснять, что труд сделал из обезьяны человека), а просто-напросто потому что иначе с голоду помрешь. А зимой почитай что и вовсе никакой работы нету, отсыпайся да отъедайся, готовься к следующей страде. Отсюда, как считается, и пошла наша склонность к авралам, в то время как европейцы привычны к более размеренному и спокойному трудовому процессу.
Советская власть на первых порах взялась было эту привычку нещадно эксплуатировать, объявив, что труд есть высшее благо и ценность, а аврал – неотъемлемое свойство социалистической экономики. Но уже вскоре после войны стало понятно, что в таком режиме жить нельзя, только выживать, а к семидесятым большая часть трудовых подвигов и вовсе совершалась только на бумаге. Параллельно полным ходом шла урбанизация, народ массово тянулся из деревни в город – в общем, казалось, что традиционной российской сезонности придет конец. Но не тут-то было. Возможно, так и привык бы наш человек умеренно вкалывать в течение года и отдыхать летом, если б не дачи. Получив в свое распоряжение кровные шесть соток («Землю – крестьянам», вот оно, наконец-то!), люди фактически вернулись к календарю, по которому столетиями жили предки. Огурчики, помидорчики, кабачки-баклажанчики и что там еще можно закрутить в трехлитровые банки, и это не считая варенья, компотов, наливок, настоек – в общем, была бы стеклотара да место в погребе или кладовке.
Таким образом, поздне-советский человек, то есть тот, чьи детство или юность пришлись на семидесятые-восьмидесятые годы прошлого века – это фактически тот же русский крестьянин, живущий от сезона к сезону. А поскольку именно эти люди до сих пор составляют подавляющее большинство активного электората, можно считать, что зимний и летний избиратели – это два совершенно разных человека. Или точнее будет сказать, что летнего избирателя и вовсе не существует, потому что – ну, какие выборы, о чем вы вообще? Огурчики, помидорчики, перчики, баклажанчики… А? Предвыборные обещания? Сейчас, погодите, у меня тут тля клубнику жрет почем зря. Там кто-нибудь из этих обещает что-то с тлей сделать? Нет? Ну и отстаньте тогда. Огурчики, помидорчики… Что? Экономическая программа? Минутку, мне банки надо пересчитать, по-моему, не хватает у меня... Марь Ивана, кажись, брала у меня в прошлом году четыре литровых взаймы… Ну, чего еще? Бесплатная стеклотара есть у вас в программе? Нету? Идите в п… На праймериз идите, вот. Баночки, крышечки… НУ ЧЕГО ЕЩЕ?! За кого буду голосовать? За синьора Помидора! За блок огурцов и патиссонов! За партию айвового варенья!!! Отвалите уже, наконец, дайте делом заняться!
Вот именно такой внутренний диалог и происходит в голове у человека средних лет с июля по октябрь. Даже если он давно забросил тяпку и грабли, даже если продал дачу десять лет назад – все равно от генетической памяти так просто не отделаешься. Любишь ли ты свой сад-огород или ненавидишь лютой ненавистью – неважно, летом мысли твои неизбежно будут занимать полив, окучивание и стерилизация банок. Смотришь на баннер с портретом кандидата, а видишь румяную тыкву. Читаешь листовку, а в голове у тебя вместо пунктов программы – рецепт закрутки. Ставишь галочку в бюллетене, а думаешь только о гортензиях, не пора ли обрезать.
Даже удивительно, кстати, что никто с этим вот летним избирателем не попытался всерьез поработать. Ну, с «Единой Россией» всё понятно, у них свои методы, и чем меньше народу придет на выборы, тем проще. Но остальные-то? Вон, у «Яблока», например, название и так вполне подходящее, отчего бы не воспользоваться? Оформить агитацию в виде газеты «Наш сад», печатать портрет Явлинского на пакетиках с семенами. Пообещать бесплатные пригородные автобусы и государственную программу по борьбе с медведкой (можно было бы и вовсе обыграть фамилию председателя партии власти, но это уже на грани фола, конечно). Причем, никакого креатива ведь не нужно, наоборот – чем кондовее, тем лучше. Ближе к электорату. Сделали бы лозунгом что-то вроде «Яблоко в думе – урожай в доме!» - и глядишь, осилили бы проходной барьер.
А впрочем, что это я идеи бесплатно раздаю. Надо, пожалуй, самому заняться. Создам партию огородников и займусь окучиванием электората. А также поливом, удобрением и прополкой. На следующих думских выборах успех мне обеспечен. Если, конечно, день голосования опять на декабрь не перенесут.
Степан ПРОБКА
Времена года
Да ну чепуха какая-то. За других не скажу, а я зимой и летом один и тот же. Просто род деятельности в плане досуга меняется. Работа одна и та же, а вот отдыхаешь по-разному. Зимой на коньки вскакиваю и на рыбалку не хожу – мерзну. А летом я коньки не надеваю. Вот вы мне хоть сто рублей давайте – не буду я этого делать! Я лучше удочку возьму да на карасиков пойду.
Но досуг ладно. Эти социологи хотят сказать, что я в зависимости от времени года проголосую иначе? Бред сивой кобылы. Можно подумать у нас что-то кардинально меняется к лучшему в зависимости от сезона. Хуже становится – это да. Зимой, например, водопроводные трубы нашего многострадального «Водоканала» начинают чаще рваться. Вода вытекает на, мягко говоря, несовершенные дороги и застывает прихваченная морозцем. Да, в такие дни, если я за рулем, то завожусь быстрее своего авто. Но мои политические пристрастия от этого не изменятся.
Этак можно договориться до того, что начать считать разными людьми утреннего человека и вечернего. А что – это для России даже актуальнее. По утрам среднестатистический россиянин гораздо несчастнее себя же вечернего. Или наоборот. Зависит это от того, принимал ли россиянин вечером допинг. Ну вы понимаете, что я не про мельдоний.
Вот тут действительно можно порассуждать. О том, что счастливый и несчастный человек, здоровый и страдающий, могут проголосовать по-разному. Но опять же – только теоретически. Кто там наши учителя и врачи, которые, если верить облизбиркому, голосуют за «Единую Россию»? Счастливые или несчастные? Веселые или печальные? Они разные. Что же их объединяет? Зарплата, выплачиваемая из бюджета. Она невелика, но гарантирована. В каком-нибудь частном предприятии вы никогда не будете знать, получите в следующем месяце вознаграждение или нет. А тут стабильность, прости господи. И вот, чтобы эта стабильность сохранилась, убогая, хрупкая, но стабильность, они и выбирают то, как было год назад и пять лет назад и десять.
Можно еще поговорить о том, как сильно разнятся россияне сытые и голодные, бедные и богатые, больные и здоровые, болельщики «Спартака» и болельщики «Зенита», те, кто считает, что Крым наш, и кто полагает, что нам Крыш. По логике эти люди действительно должны сильно друг от друга отличаться. Как отличаются вегетарианцы от мясоедов, любители зоопарков от зеленых, натуралы от сексуальных меньшинств. Но, черт побери, потом объявляет Памфилова результаты выборов, и выходит у нее, что все мы – одно целое. Красные и белые, умные и дураки, физики и лирики.
Я больше скажу. Заявлять о том, что россиянин подвержен летним или зимним приливам и отливам, значит, ставить под сомнение результаты всенародного голосования. Тут можно и до экстремизма договориться.
Вообще мы сейчас к интересному выводу придем. Вот этого самого избирателя, о сезонных колебаниях которого врут социологи, на самом деле ничто пронять не может. Ни черта ему не нужно, а голосует он не за стабильность, а от страха потерять те крохи, что имеет. А это уже ментальность. И она от времени года не меняется.
Мне кажется, какие-то различия в политических предпочтениях можно обнаружить, если взять одного и того же человека, но в разные годы его жизни. Один человек гораздо больше подвержен переменам, чем общество в целом. В одном человеке больше противоречий, чем в целой стране. Я и сам иногда не знаю, чего хочу. А страна знает.
Ну и, наверное, уместны были бы разговоры о временах года, кабы подсчет голосов зимой и летом велся по-разному. Скажем так, летом честно считали бы, а зимой врали. Вот тогда наш человек действительно голосовал бы по-разному. И явка была бы другой. Да только кто же допустит такую дестабилизацию?! Сама мысль о том, что посчитать могут иначе, способна привести бог знает к каким последствиям.
А мы помним, что раскачивать лодку нельзя. Зимой-то еще ничего, а летом потонуть можно.
Константин СЕРОВ